БЕКТУР ИСКЕНДЕР:
Мы взрастили команду, способную менять мир
Когда-то подросток из Кыргызстана мечтал объективно освещать события, происходящие в родной стране. И по мере того, как взрослел и профессионально развивался сам, масштабировались и смелели его идеи.
Создав новостное онлайн-издание, он предпочел не привлекать опытных журналистов, а обучить этому ремеслу детей, голодных до знаний. В итоге была создана школа журналистики, а ее выходцы, впитав атмосферу свободы и равноправия, стали отстаивать права людей на государственном уровне. Их журналистские расследования обнажают и буквально крошат коррупционные схемы, а выстоять в борьбе с преступностью помогает команда, у которой общие ценности и цели.
«Поразительно, насколько наша организация разрослась!» - с этих слов начался наш разговор с журналистом и основателем общественного фонда «Клооп Медиа» Бектуром Искендером.
Создав новостное онлайн-издание, он предпочел не привлекать опытных журналистов, а обучить этому ремеслу детей, голодных до знаний. В итоге была создана школа журналистики, а ее выходцы, впитав атмосферу свободы и равноправия, стали отстаивать права людей на государственном уровне. Их журналистские расследования обнажают и буквально крошат коррупционные схемы, а выстоять в борьбе с преступностью помогает команда, у которой общие ценности и цели.
«Поразительно, насколько наша организация разрослась!» - с этих слов начался наш разговор с журналистом и основателем общественного фонда «Клооп Медиа» Бектуром Искендером.
У одного из главных журналистов Кыргызстана нет высшего образования. Бектур, почему решил, что тебе оно не нужно?
Хороший вопрос, неожиданный. Конечно же, оно нужно каждому. Но что такое образование?
Под образованием я подразумеваю знания и навыки, которые нужны людям для того, чтоб заниматься выбранным делом. Но образование в вузах постсоветского пространства — полная профанация. В Американском университете в Центральной Азии в начале нулевых не было той практики, которая необходима для освоения журналистики. Четыре года мы занимались теорией. Мне было скучно. Параллельно ходил в студию, где получал знания под руководством крутых тренеров, которые обучали на основе своего опыта. Мне было с чем сравнить и что выбрать.
После четвертого года обучения меня исключили из университета. Тогдашняя глава факультета журналистики зачем-то позвала «на ковер» моих родителей, которым сказала: «Сильно не расстраивайтесь, у Бектура все равно нет будущего в журналистике». Четыре года спустя Клооп стал одним из самых известных изданий в стране.
Итого я был отчислен дважды. По причине «рекордно низкого gpa (среднего балла) за всю историю вуза» и «за потерю связи с университетом». В этом и состоит абсурдность системы образования — она абсолютно не учитывает, чем занимается студент за пределами учебного заведения.
Ты основал Клооп вместе с другом, компаньоном и единомышленником Ринатом Тухватшиным. Где вам посчастливилось встретиться?
Мы познакомились в «Детском медиацентре», куда пришли 16-летними детьми. Лично мне было интересно попробовать писать тексты для журнала, выпускаемого этой организацией. Плюс хотелось попытать себя на телевидении. И у студии в дальнейшем была своя телепередача на самом популярном телеканале страны.
Именно в «Детском медиацентре» мы получили свое первое образование. Обучали нас, как правило, действующие журналисты, практики, которые действительно понимали, что на данный момент происходит в журналистике и чему нас следует учить.
Основательница этой организации Галина Гапарова (впоследствии мы переманили ее к себе, и она сегодня является топ-менеджером Клоопа) задала потрясающий подход: весь контент, который производил медиацентр — полностью готовили подростки. Нам было оказано невероятное доверие. И в наших руках было достаточно дорогое по меркам того времени оборудование. При этом Галина Ивановна настолько нам доверяла, что мы спокойно всем этим распоряжались, понимая ценность того, что имеем. Кроме того, на нас лежала ответственность выпускать передачу в срок, поскольку на телевидении достаточно строго в плане эфиров.
Почему решили создать что-то свое, а не оттачивать мастерство в уже существующих изданиях?
Нам не нравилось ни одно СМИ в Кыргызстане. Они были ужасного качества, предвзятыми по отношению к определенным политикам. Многие из них были трусливыми и при малейшем нажиме со стороны власти начинали заниматься самоцензурой, замалчивать темы. В Кыргызстане как раз наступали очередные непростые времена. Интернет еще не был популярен.
Интернет не был популярен, но вы создали онлайн-издание?
Именно так (смеется). Дело в том, что мне повезло с родителями: папа узнал об интернете еще в 1992 году, а мама дала мне доступ к нему на работе в 1997. Через год он появился у нас дома. Интернет был очень дорогой и ужасно медленный, но родители не жалели на него денег. Уже тогда было очевидно, насколько удобными он делает некоторые вещи.
В 2005-2006 годах, когда мы задумали идею kloop.kg, в стране как раз увеличивался рост подключения домашнего интернета. При этом во всем Кыргызстане было всего 2-3 онлайн-издания.
То есть прямых конкурентов у вас не было?
У нас и сейчас, честно говоря, нет конкурентов. Настолько мы уникальная и местами странная организация, что похожих на нас нет во всем центрально-азиатском регионе. Честно скажу, на счет конкурентной гонки мы и не думали. Наоборот, начали движение за то, чтобы адекватные СМИ друг с другом сотрудничали: счастливы были делиться своим контентом, своими знаниями — были заинтересованы в том, чтобы все медиа Кыргызстана становились лучше, сильнее, обретали независимость.
Впоследствии главной целью нашей организации стало желание сделать жизнь в стране лучше для всех. Если ценой этого будет то, что Клооп так и не окажется самым популярным сайтом в Кыргызстане — бог с ним. Это не столь важно, ведь работаем не для удовлетворения своего эго. Мы добились очень больших успехов и дальше тешить свое самолюбие не нужно.
Как привлекали первых студентов?
Дали объявление бегущей строкой по телевизору. И это сработало. Пришло 80 человек. Понимаешь, в то время (да и сейчас такие периоды тоже случаются) люди были достаточно голодными до знаний. И при этом существовало не так много мест, где они могли бы удовлетворить этот голод. Потому наши первые курсы были бесплатными.
Подростки попадали в организацию с особой атмосферой, где они вроде бы учатся чему-то и творят, а также могут провести время со своими сверстниками, имеющими похожие ценности и взгляды. Думаю, это сыграло большую роль в становлении Клоопа — он стал местом сбора единомышленников. И остается по сей день.
На сегодня у нас 50 штатных сотрудников. Но понятия не имею, сколько всего людей вовлечено в Клооп. Если подсчитать студентов, фрилансеров и стажеров — более 100 человек. Если взять во внимание наблюдателей, задействованных в выборах — их тысячи.
Хороший вопрос, неожиданный. Конечно же, оно нужно каждому. Но что такое образование?
Под образованием я подразумеваю знания и навыки, которые нужны людям для того, чтоб заниматься выбранным делом. Но образование в вузах постсоветского пространства — полная профанация. В Американском университете в Центральной Азии в начале нулевых не было той практики, которая необходима для освоения журналистики. Четыре года мы занимались теорией. Мне было скучно. Параллельно ходил в студию, где получал знания под руководством крутых тренеров, которые обучали на основе своего опыта. Мне было с чем сравнить и что выбрать.
После четвертого года обучения меня исключили из университета. Тогдашняя глава факультета журналистики зачем-то позвала «на ковер» моих родителей, которым сказала: «Сильно не расстраивайтесь, у Бектура все равно нет будущего в журналистике». Четыре года спустя Клооп стал одним из самых известных изданий в стране.
Итого я был отчислен дважды. По причине «рекордно низкого gpa (среднего балла) за всю историю вуза» и «за потерю связи с университетом». В этом и состоит абсурдность системы образования — она абсолютно не учитывает, чем занимается студент за пределами учебного заведения.
Ты основал Клооп вместе с другом, компаньоном и единомышленником Ринатом Тухватшиным. Где вам посчастливилось встретиться?
Мы познакомились в «Детском медиацентре», куда пришли 16-летними детьми. Лично мне было интересно попробовать писать тексты для журнала, выпускаемого этой организацией. Плюс хотелось попытать себя на телевидении. И у студии в дальнейшем была своя телепередача на самом популярном телеканале страны.
Именно в «Детском медиацентре» мы получили свое первое образование. Обучали нас, как правило, действующие журналисты, практики, которые действительно понимали, что на данный момент происходит в журналистике и чему нас следует учить.
Основательница этой организации Галина Гапарова (впоследствии мы переманили ее к себе, и она сегодня является топ-менеджером Клоопа) задала потрясающий подход: весь контент, который производил медиацентр — полностью готовили подростки. Нам было оказано невероятное доверие. И в наших руках было достаточно дорогое по меркам того времени оборудование. При этом Галина Ивановна настолько нам доверяла, что мы спокойно всем этим распоряжались, понимая ценность того, что имеем. Кроме того, на нас лежала ответственность выпускать передачу в срок, поскольку на телевидении достаточно строго в плане эфиров.
Почему решили создать что-то свое, а не оттачивать мастерство в уже существующих изданиях?
Нам не нравилось ни одно СМИ в Кыргызстане. Они были ужасного качества, предвзятыми по отношению к определенным политикам. Многие из них были трусливыми и при малейшем нажиме со стороны власти начинали заниматься самоцензурой, замалчивать темы. В Кыргызстане как раз наступали очередные непростые времена. Интернет еще не был популярен.
Интернет не был популярен, но вы создали онлайн-издание?
Именно так (смеется). Дело в том, что мне повезло с родителями: папа узнал об интернете еще в 1992 году, а мама дала мне доступ к нему на работе в 1997. Через год он появился у нас дома. Интернет был очень дорогой и ужасно медленный, но родители не жалели на него денег. Уже тогда было очевидно, насколько удобными он делает некоторые вещи.
В 2005-2006 годах, когда мы задумали идею kloop.kg, в стране как раз увеличивался рост подключения домашнего интернета. При этом во всем Кыргызстане было всего 2-3 онлайн-издания.
То есть прямых конкурентов у вас не было?
У нас и сейчас, честно говоря, нет конкурентов. Настолько мы уникальная и местами странная организация, что похожих на нас нет во всем центрально-азиатском регионе. Честно скажу, на счет конкурентной гонки мы и не думали. Наоборот, начали движение за то, чтобы адекватные СМИ друг с другом сотрудничали: счастливы были делиться своим контентом, своими знаниями — были заинтересованы в том, чтобы все медиа Кыргызстана становились лучше, сильнее, обретали независимость.
Впоследствии главной целью нашей организации стало желание сделать жизнь в стране лучше для всех. Если ценой этого будет то, что Клооп так и не окажется самым популярным сайтом в Кыргызстане — бог с ним. Это не столь важно, ведь работаем не для удовлетворения своего эго. Мы добились очень больших успехов и дальше тешить свое самолюбие не нужно.
Как привлекали первых студентов?
Дали объявление бегущей строкой по телевизору. И это сработало. Пришло 80 человек. Понимаешь, в то время (да и сейчас такие периоды тоже случаются) люди были достаточно голодными до знаний. И при этом существовало не так много мест, где они могли бы удовлетворить этот голод. Потому наши первые курсы были бесплатными.
Подростки попадали в организацию с особой атмосферой, где они вроде бы учатся чему-то и творят, а также могут провести время со своими сверстниками, имеющими похожие ценности и взгляды. Думаю, это сыграло большую роль в становлении Клоопа — он стал местом сбора единомышленников. И остается по сей день.
На сегодня у нас 50 штатных сотрудников. Но понятия не имею, сколько всего людей вовлечено в Клооп. Если подсчитать студентов, фрилансеров и стажеров — более 100 человек. Если взять во внимание наблюдателей, задействованных в выборах — их тысячи.
Расскажи о выходцах школы журналистики, которыми особенно гордишься.
Их много. К примеру, меня вдохновляет история Айзирек Алмазбековой, которая пришла к нам 15-летней школьницей, а сейчас руководит программами наблюдения за выборами. То есть под ее управлением совсем недавно было гигантское количество людей, включая 3 тысячи наблюдателей. Я безумно горжусь ее успехами и результатами.
История Нуржамал Джанибековой, которая пришла в еще более раннем возрасте, в школьные годы начинала освещать работу парламента в Кыргызстане. Сейчас она публикуется в нескольких англоязычных изданиях и готовит потрясающие репортажи.
При этом запустила свое микро медиа в Инстаграм вместе с другими выпускниками школы журналистики при Клоопе. И они создают объясняющие видеоролики о каких-то сложных процессах. Кроме того, она выступала в ООН, рассказывая о том, каково быть девушкой-журналисткой в Центральной Азии.
Я вижу конкретные истории конкретных людей, которые хорошо прокачались, будучи в
Их много. К примеру, меня вдохновляет история Айзирек Алмазбековой, которая пришла к нам 15-летней школьницей, а сейчас руководит программами наблюдения за выборами. То есть под ее управлением совсем недавно было гигантское количество людей, включая 3 тысячи наблюдателей. Я безумно горжусь ее успехами и результатами.
История Нуржамал Джанибековой, которая пришла в еще более раннем возрасте, в школьные годы начинала освещать работу парламента в Кыргызстане. Сейчас она публикуется в нескольких англоязычных изданиях и готовит потрясающие репортажи.
При этом запустила свое микро медиа в Инстаграм вместе с другими выпускниками школы журналистики при Клоопе. И они создают объясняющие видеоролики о каких-то сложных процессах. Кроме того, она выступала в ООН, рассказывая о том, каково быть девушкой-журналисткой в Центральной Азии.
Я вижу конкретные истории конкретных людей, которые хорошо прокачались, будучи в
Клоопе, и стали уже сами по себе вдохновителями для других людей. Запустилась цепная реакция. Каждый создает пространство вокруг себя и вовлекает в него людей. И мы хотим делать это в еще больших масштабах.
Команда — одна из составляющих успеха?
Организация в большие команды, эффективно работающие и при этом управляемые — это безумно важный компонент успеха.
Как отмечены ваши заслуги в мире?
Самая престижная премия в нашем арсенале — американская премия имени Тома Реннера за лучшее журналистское расследование 2020 года. Это как раз серия разоблачающих публикаций о коррупции в Кыргызстане, которые привели к смене государственных позиций.
В 2021 году получили престижную премию по дата-журналистике Sigma Awards (за исследование закономерностей и оснований для убийств женщин в Кыргызстане —прим. автора).
В своей работе вы сталкиваетесь с чудовищными аспектами жизни…
Если на все смотреть с точки зрения повседневных вещей, то все что угодно может показаться ужасным. И это проблема очень многих людей. Они погрязают в своих проблемах и не видят дальше своих будней.
Я могу понять, почему это происходит. Бедность часто не позволяет людям видеть большой картины. Когда человек мало зарабатывает, ему плевать на политику — он занят выживанием. Именно эту проблему мы видим в Кыргызстане как основу того, что не удается производить изменения так быстро, как хотелось бы.
Ты можешь сделать миллиард реформ, крутые законы (а у нас действительно крутая система выборов, которая практически исключает фальсификацию на самих участках), тем не менее, люди настолько бедны, что их голоса подкупают. В итоге реформа не имеет никакого смысла. Выбор можно подделать, но уже воспользовавшись бедностью населения. Риторика людей звучит так: я возьму эти деньги, потому что мне нужно кормить семью, и совсем неважно, кто победит в президентской гонке. Чтобы вырваться из этого плена бедности, нужно вкладываться в образование, учить людей больше зарабатывать благодаря навыкам.
Знаю, что история с вузом тебя не оставляет и ты время от времени преподаешь. Какой главный урок от Бектура?
Да, я бываю гостевым лектором. Если это курсы для журналистов, главное, чему я хочу их научить — быть любопытными и уметь искренне увлекаться тем, о чем пишешь. При этом следовать принципам журналистики: не вредить, служить обществу и быть честным со своей аудиторией.
Исходя из опыта, которым могу поделиться со всеми: не нужно равняться на других людей. Путь каждого человека настолько индивидуален, что эта попытка сравнить себя с кем-то и сопоставить, мол «в таком-то возрасте он делал то и то, а я еще ничего» — абсолютно непродуктивна и ни к чему не приводит. У каждого человека свой путь. И, по большому счету, не бывает такого понятия, как зря упущенное время.
За чей счет живет и здравствует организация, неугодная государственной власти?
Прежде всего, благодаря зарубежным донорам — посольствам других стран. Спросишь, зачем им это нужно? Точно не скажу. Но, по моему мнению, они осознают, что Клооп делает общественно важную работу для всего мира. И я не шучу.
На самом деле, нет никаких локальных расследовательских тем — все в мире взаимосвязано. Когда мы готовили материалы о контрабандной мафии в Кыргызстане, выяснили, что их главарь Хабибула Абдукадыр тратит деньги в США, Великобритании, Германии, Объединенных Арабских Эмиратах и других странах. Таким образом, из коррупционной схемы, работающей внутри нашей страны, мы видим поток грязных денег, который течет, в том числе, и в страны, посольства которых дают нам деньги. Но это, конечно же, не посольские деньги — это деньги налогоплательщиков этих стран, деньги народа. Посольство, как посредник, передает эти деньги нам. Но ни один донор никогда не вмешивается в нашу редакционную политику — мы сами решаем, о чем пишем.
Нас поддерживают не только посольства, но и частные фонды, с которыми мы разделяем ценности. У них есть деньги, но нет желания делать журналистскую работу — у нас есть возможность выполнять журналистскую работу, потому мы смело берем их деньги и хорошо делаем свое дело. Потому никогда не стеснялись брать гранты. Откуда иначе у нас будут деньги на нашу комфортную жизнь?!
На рекламе в Кыргызстане много не заработаешь, просто потому, что рынок ограничен. Кроме того, опасно для СМИ быть исключительно коммерческим: если властям ты станешь мешать, они просто надавят на твоих рекламодателей, которые перестанут размещать у тебя рекламу. То, что недавно в России произошло с «Медузой»: как только их объявили иностранными агентами, они сразу потеряли рекламодателей. И им пришлось изворачиваться, искать другие способы финансирования.
И сейчас у нас есть целый отдел, который занимается исключительно поиском денег. Конечно же, мы предоставляем и коммерческие услуги. Но они не составляют и половины бюджета.
Что Клооп может предложить Украине?
Опыт с нейросетями. Мы научились использовать систему распознавания лиц, чтобы скачивать видеоматериалы и эфиры телеканалов, а потом анализировать, какие персоны проявляются чаще или реже на ТВ, какие партии.
Придумали инструмент под названием «политический компас», где на основе ответов на большой блок вопросов, можно с большей точностью установить взгляды не только политической партии, но и самого читателя. Есть инструменты для анализа большой базы данных и ее совмещения. К примеру, мы его применяли при анализе государственных закупок в Кыргызстане.
Твой профессиональный путь совсем нелегкий. Бывало выгорание, желание послать все к чертям?
Да, периодически я дико уставал. И не знал, откуда взять силы, чтоб идти дальше. Такое обычно происходит после особенно сильного стресса.
Первым таким моментом был 2010 год, наша вторая революция, этнический конфликт в Кыргызстане. В Клоопе было мало сил и мало ресурсов — мы работали круглосуточно, на износ. Это не могло не сказаться. В дальнейшем — периодически, когда случалось давление со стороны власти.
И в целом, 7 из 14 лет существования Клооп я был главным редактором издания, а это ежедневная изнурительная работа. В 2014 году я передал полномочия редактора следующему человеку — Эльдияру Арыкбаеву — одному из наших блестящих выпускников. Я стал думать, чем же буду заниматься я. Тогда-то и стал на стезю поиска экспериментальных проектов.
Но главный источник всех моих переживаний — наши журналистские расследования. Потому как мы не раскрываем имена тех, кто занимается наиболее опасными из них. Когда мы стали глубже расследовать организованную преступность, коррупцию, связь преступников с нашим государством, конечно же, перешли дорогу по-настоящему страшным людям. Как самое публичное лицо Клоопа, я подвергаюсь особому прессингу.
Команда — одна из составляющих успеха?
Организация в большие команды, эффективно работающие и при этом управляемые — это безумно важный компонент успеха.
Как отмечены ваши заслуги в мире?
Самая престижная премия в нашем арсенале — американская премия имени Тома Реннера за лучшее журналистское расследование 2020 года. Это как раз серия разоблачающих публикаций о коррупции в Кыргызстане, которые привели к смене государственных позиций.
В 2021 году получили престижную премию по дата-журналистике Sigma Awards (за исследование закономерностей и оснований для убийств женщин в Кыргызстане —прим. автора).
В своей работе вы сталкиваетесь с чудовищными аспектами жизни…
Если на все смотреть с точки зрения повседневных вещей, то все что угодно может показаться ужасным. И это проблема очень многих людей. Они погрязают в своих проблемах и не видят дальше своих будней.
Я могу понять, почему это происходит. Бедность часто не позволяет людям видеть большой картины. Когда человек мало зарабатывает, ему плевать на политику — он занят выживанием. Именно эту проблему мы видим в Кыргызстане как основу того, что не удается производить изменения так быстро, как хотелось бы.
Ты можешь сделать миллиард реформ, крутые законы (а у нас действительно крутая система выборов, которая практически исключает фальсификацию на самих участках), тем не менее, люди настолько бедны, что их голоса подкупают. В итоге реформа не имеет никакого смысла. Выбор можно подделать, но уже воспользовавшись бедностью населения. Риторика людей звучит так: я возьму эти деньги, потому что мне нужно кормить семью, и совсем неважно, кто победит в президентской гонке. Чтобы вырваться из этого плена бедности, нужно вкладываться в образование, учить людей больше зарабатывать благодаря навыкам.
Знаю, что история с вузом тебя не оставляет и ты время от времени преподаешь. Какой главный урок от Бектура?
Да, я бываю гостевым лектором. Если это курсы для журналистов, главное, чему я хочу их научить — быть любопытными и уметь искренне увлекаться тем, о чем пишешь. При этом следовать принципам журналистики: не вредить, служить обществу и быть честным со своей аудиторией.
Исходя из опыта, которым могу поделиться со всеми: не нужно равняться на других людей. Путь каждого человека настолько индивидуален, что эта попытка сравнить себя с кем-то и сопоставить, мол «в таком-то возрасте он делал то и то, а я еще ничего» — абсолютно непродуктивна и ни к чему не приводит. У каждого человека свой путь. И, по большому счету, не бывает такого понятия, как зря упущенное время.
За чей счет живет и здравствует организация, неугодная государственной власти?
Прежде всего, благодаря зарубежным донорам — посольствам других стран. Спросишь, зачем им это нужно? Точно не скажу. Но, по моему мнению, они осознают, что Клооп делает общественно важную работу для всего мира. И я не шучу.
На самом деле, нет никаких локальных расследовательских тем — все в мире взаимосвязано. Когда мы готовили материалы о контрабандной мафии в Кыргызстане, выяснили, что их главарь Хабибула Абдукадыр тратит деньги в США, Великобритании, Германии, Объединенных Арабских Эмиратах и других странах. Таким образом, из коррупционной схемы, работающей внутри нашей страны, мы видим поток грязных денег, который течет, в том числе, и в страны, посольства которых дают нам деньги. Но это, конечно же, не посольские деньги — это деньги налогоплательщиков этих стран, деньги народа. Посольство, как посредник, передает эти деньги нам. Но ни один донор никогда не вмешивается в нашу редакционную политику — мы сами решаем, о чем пишем.
Нас поддерживают не только посольства, но и частные фонды, с которыми мы разделяем ценности. У них есть деньги, но нет желания делать журналистскую работу — у нас есть возможность выполнять журналистскую работу, потому мы смело берем их деньги и хорошо делаем свое дело. Потому никогда не стеснялись брать гранты. Откуда иначе у нас будут деньги на нашу комфортную жизнь?!
На рекламе в Кыргызстане много не заработаешь, просто потому, что рынок ограничен. Кроме того, опасно для СМИ быть исключительно коммерческим: если властям ты станешь мешать, они просто надавят на твоих рекламодателей, которые перестанут размещать у тебя рекламу. То, что недавно в России произошло с «Медузой»: как только их объявили иностранными агентами, они сразу потеряли рекламодателей. И им пришлось изворачиваться, искать другие способы финансирования.
И сейчас у нас есть целый отдел, который занимается исключительно поиском денег. Конечно же, мы предоставляем и коммерческие услуги. Но они не составляют и половины бюджета.
Что Клооп может предложить Украине?
Опыт с нейросетями. Мы научились использовать систему распознавания лиц, чтобы скачивать видеоматериалы и эфиры телеканалов, а потом анализировать, какие персоны проявляются чаще или реже на ТВ, какие партии.
Придумали инструмент под названием «политический компас», где на основе ответов на большой блок вопросов, можно с большей точностью установить взгляды не только политической партии, но и самого читателя. Есть инструменты для анализа большой базы данных и ее совмещения. К примеру, мы его применяли при анализе государственных закупок в Кыргызстане.
Твой профессиональный путь совсем нелегкий. Бывало выгорание, желание послать все к чертям?
Да, периодически я дико уставал. И не знал, откуда взять силы, чтоб идти дальше. Такое обычно происходит после особенно сильного стресса.
Первым таким моментом был 2010 год, наша вторая революция, этнический конфликт в Кыргызстане. В Клоопе было мало сил и мало ресурсов — мы работали круглосуточно, на износ. Это не могло не сказаться. В дальнейшем — периодически, когда случалось давление со стороны власти.
И в целом, 7 из 14 лет существования Клооп я был главным редактором издания, а это ежедневная изнурительная работа. В 2014 году я передал полномочия редактора следующему человеку — Эльдияру Арыкбаеву — одному из наших блестящих выпускников. Я стал думать, чем же буду заниматься я. Тогда-то и стал на стезю поиска экспериментальных проектов.
Но главный источник всех моих переживаний — наши журналистские расследования. Потому как мы не раскрываем имена тех, кто занимается наиболее опасными из них. Когда мы стали глубже расследовать организованную преступность, коррупцию, связь преступников с нашим государством, конечно же, перешли дорогу по-настоящему страшным людям. Как самое публичное лицо Клоопа, я подвергаюсь особому прессингу.
Ты поддаешься прессингу, освещаешь события из уголков земного шара с нестабильной ситуацией – живешь в условиях стресса. Не могу не спросить, что значит комфортная жизнь лично для тебя?
Прежде всего, закрыть все базовые потребности. Чтобы не приходилось думать, хватит ли в этом месяце денег на еду. Иметь удобное место проживания и быть уверенным, что оно надолго.
Также важен психологический комфорт, связанный с пониманием, что ты на правильном пути, поступаешь правильно. Конечно же, видеть прогресс в том, что делаешь. Быть рядом с дорогими людьми. Это сочетание всех факторов, которые делают жизнь комфортной и полной.
Знаю, что у Клоопа есть так называемая стратегия безопасности. Расскажи, в какой способ удается обезопасить себя и свой труд?
Мы постарались сделать все, чтобы в самом худшем из сценариев — если власти Кыргызстана захотят
Прежде всего, закрыть все базовые потребности. Чтобы не приходилось думать, хватит ли в этом месяце денег на еду. Иметь удобное место проживания и быть уверенным, что оно надолго.
Также важен психологический комфорт, связанный с пониманием, что ты на правильном пути, поступаешь правильно. Конечно же, видеть прогресс в том, что делаешь. Быть рядом с дорогими людьми. Это сочетание всех факторов, которые делают жизнь комфортной и полной.
Знаю, что у Клоопа есть так называемая стратегия безопасности. Расскажи, в какой способ удается обезопасить себя и свой труд?
Мы постарались сделать все, чтобы в самом худшем из сценариев — если власти Кыргызстана захотят
физически закрыть офис, — это вообще никак не сказалось на том, что мы делаем. К примеру, наш сайт уже давно хостится не в Кыргызстане, а в Швеции. Очень важно не повторить ошибку издания «TUT.BY», которое, к сожалению, не было готово к тому, что власти Беларуси его закроют и, похоже, не приготовило для себя запасной базы за пределами страны.
Одна из мер — публичность. Не в том плане, что мы всем рассказываем, как себя защищаем. А в том, что как только на нас оказывают серьезное давление, мы об этом кричим на весь мир.
Иногда, чтобы рассказать о давлении, нужно какое-то время, чтобы перепроверить все, самим провести расследование этого давления: узнать имена тех, кто заказывал что-то против нас, отдавал приказы.
Бывает, что давление, угрожающее нам, тоже публичное. Например, когда подают в суд. И тогда мы тоже действуем в ответ — каждое судебное заседание делаем максимально медийным, освещаем буквально каждый аспект. Сами тоже полюбили подавать в суд на власть. Потому что увидели результат.
Как вас правильно назвать: реалистами или пессимистами? Вы готовитесь к худшему, но надеетесь на лучшее?
Считаю, что это самая правильная стратегия. С одной стороны, мы невероятные оптимисты, потому что видели, как наша работа (и работа гражданского общества в Кыргызстане) меняет какие-то вещи к лучшему.
В то же время, неправильно всегда надеяться на то, что нас пронесет. Жизнь может приготовить невероятные сюрпризы. И чем больше ты расследуешь преступность и коррупцию, тем больше вероятность этих сюрпризов. Эта борьба будет длиться достаточно долго. Невозможно в одночасье победить всех злодеев. Они сопротивляются.
И множатся…
И мы множимся! Один из моих манифестов, которые я планирую воплощать в ближайшие годы, как раз несет такой посыл: очень важно, чтобы гражданское общество в разных странах организовывалось в тесные связи, поскольку все мы боремся против преступности, которая действует через границы, на международном уровне. Так же нужно действовать в ответ. И самым лучшим примером тому наше сотрудничество со всемирной сетью расследовательских СМИ OCCRP.
Мы стали первым центрально-азиатским медиа, которое стало членом этой сети. И вместе с ними, а также «Радио Свобода» готовили самую известную нашу серию расследований про контрабандную мафию и то, как она коррумпировала власти и таможню Кыргызстана. Мы так удачно объединили усилия, что наши расследования действительно вызвали исторические процессы в государстве. Мы обнажили многие элементы преступной жизни, зажали в угол бандитов. И тут они, с одной стороны, становятся еще опаснее. Но с другой — для них это начало конца. Главное, не сдаваться и продолжать. И это тоже одна из мер безопасности.
Ты веришь и точно знаешь, что твоя команда способна менять мир?
Конечно. Абсолютно. Я это вижу. Мы держим под контролем и освещаем все события страны, производим тектонические сдвиги через расследования. Благодаря образовательным программам взращиваем и прокачиваем новое поколение смелых и здравомыслящих людей. Создаем инструменты, способные собирать и обрабатывать огромные объемы данных. У нас постепенно складывается большой образовательный компонент. И мы хотим обучать не только журналистике, но и в целом развивать образование в Кыргызстане.
Какой отдел Клооп ни возьми, он вдохновляет, меняет что-то в стране к лучшему. Нам действительно удалось взрастить команду, способную менять мир. И к нам идут только те люди, которые разделяют наши ценности.
Как руководитель, ты строишь будущее своей организации. Какой ты ее видишь в мечтах? Или она уже такая?
Она уже больше, чем я мог мечтать ранее! В дальнейшем мы станем крупной образовательной организацией, приоритетом на ближайшие годы избрав развитие онлайн-профессий. Будем оснащать людей качественными знаниями, при этом дадим им стимул комфортно и успешно жить в родной стране.
Кроме того, хотим наши продукты, знания и опыт передавать другим странам. Причем начнем с Украины. Мы не станем открывать здесь СМИ, но будем обучать местные медиа. И, конечно же, сами хотим учиться.
Текст: Наталья Лехан
Фото: Майя Паламарчук
Одна из мер — публичность. Не в том плане, что мы всем рассказываем, как себя защищаем. А в том, что как только на нас оказывают серьезное давление, мы об этом кричим на весь мир.
Иногда, чтобы рассказать о давлении, нужно какое-то время, чтобы перепроверить все, самим провести расследование этого давления: узнать имена тех, кто заказывал что-то против нас, отдавал приказы.
Бывает, что давление, угрожающее нам, тоже публичное. Например, когда подают в суд. И тогда мы тоже действуем в ответ — каждое судебное заседание делаем максимально медийным, освещаем буквально каждый аспект. Сами тоже полюбили подавать в суд на власть. Потому что увидели результат.
Как вас правильно назвать: реалистами или пессимистами? Вы готовитесь к худшему, но надеетесь на лучшее?
Считаю, что это самая правильная стратегия. С одной стороны, мы невероятные оптимисты, потому что видели, как наша работа (и работа гражданского общества в Кыргызстане) меняет какие-то вещи к лучшему.
В то же время, неправильно всегда надеяться на то, что нас пронесет. Жизнь может приготовить невероятные сюрпризы. И чем больше ты расследуешь преступность и коррупцию, тем больше вероятность этих сюрпризов. Эта борьба будет длиться достаточно долго. Невозможно в одночасье победить всех злодеев. Они сопротивляются.
И множатся…
И мы множимся! Один из моих манифестов, которые я планирую воплощать в ближайшие годы, как раз несет такой посыл: очень важно, чтобы гражданское общество в разных странах организовывалось в тесные связи, поскольку все мы боремся против преступности, которая действует через границы, на международном уровне. Так же нужно действовать в ответ. И самым лучшим примером тому наше сотрудничество со всемирной сетью расследовательских СМИ OCCRP.
Мы стали первым центрально-азиатским медиа, которое стало членом этой сети. И вместе с ними, а также «Радио Свобода» готовили самую известную нашу серию расследований про контрабандную мафию и то, как она коррумпировала власти и таможню Кыргызстана. Мы так удачно объединили усилия, что наши расследования действительно вызвали исторические процессы в государстве. Мы обнажили многие элементы преступной жизни, зажали в угол бандитов. И тут они, с одной стороны, становятся еще опаснее. Но с другой — для них это начало конца. Главное, не сдаваться и продолжать. И это тоже одна из мер безопасности.
Ты веришь и точно знаешь, что твоя команда способна менять мир?
Конечно. Абсолютно. Я это вижу. Мы держим под контролем и освещаем все события страны, производим тектонические сдвиги через расследования. Благодаря образовательным программам взращиваем и прокачиваем новое поколение смелых и здравомыслящих людей. Создаем инструменты, способные собирать и обрабатывать огромные объемы данных. У нас постепенно складывается большой образовательный компонент. И мы хотим обучать не только журналистике, но и в целом развивать образование в Кыргызстане.
Какой отдел Клооп ни возьми, он вдохновляет, меняет что-то в стране к лучшему. Нам действительно удалось взрастить команду, способную менять мир. И к нам идут только те люди, которые разделяют наши ценности.
Как руководитель, ты строишь будущее своей организации. Какой ты ее видишь в мечтах? Или она уже такая?
Она уже больше, чем я мог мечтать ранее! В дальнейшем мы станем крупной образовательной организацией, приоритетом на ближайшие годы избрав развитие онлайн-профессий. Будем оснащать людей качественными знаниями, при этом дадим им стимул комфортно и успешно жить в родной стране.
Кроме того, хотим наши продукты, знания и опыт передавать другим странам. Причем начнем с Украины. Мы не станем открывать здесь СМИ, но будем обучать местные медиа. И, конечно же, сами хотим учиться.
Текст: Наталья Лехан
Фото: Майя Паламарчук
